А.А. Шахбазян,
аспирант Ставропольского государственного университета,
юрист ООО Центр правовой и бухгалтерской поддержки предпринимательства «Бизнес и налоги»
Указом Президента РФ от 18 июля 2008 г. № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса РФ» предусмотрена разработка Концепции развития гражданского законодательства. Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства были разработаны пять составных частей концепции. В целом они представляют собой экспертную оценку существующего положения в области правового регулирования определенных институтов и подотраслей гражданского права и предложения по совершенствованию законодательства в соответствующих областях.
Одной из составных частей документа стал Проект концепции развития законодательства о юридических лицах, утвержденный Протоколом № 68 от 16 марта 2009 г. Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства (далее – Проект концепции)[1].
По смыслу общих положений Проекта целью совершенствования правового регулирования в области деятельности юридических лиц является предотвращение случаев злоупотребления статусом юридического лица, распространенных в отечественной правовой системе (создание фиктивных юридических лиц, «рейдерские» захваты, злонамеренный уход от ответственности перед кредиторами и т.д.).
В этой связи в качестве одной из мер, направленных на упорядочение корпоративных отношений, предусмотрено обязательное участие нотариуса при совершении ряда значимых юридических действий участниками и органами юридического лица.
Подобное государственное решение видится более чем последовательным, поскольку юридическое лицо, являясь по сути инструментом уменьшения риска, одновременно таит в себе немало опасностей для гражданского оборота[2]. В то время как деятельность нотариуса направлена именно на снижение рисков и предотвращение правовых конфликтов.
Для более глубокого понимания роли нотариата в деятельности по защите и охране корпоративных прав следует проанализировать такой относительно новый объект нотариальной защиты.
В юридической доктрине существует несколько подходов к пониманию корпоративного права в объективном и субъективном смысле, а также к пониманию природы таких правоотношений.
Корпоративное право в объективном смысле
В науке корпоративное право определяется как институт гражданского права (С.С. Алексеев), самостоятельная подотрасль гражданского права (Н.Н. Пахомова), комплексная правовая отрасль (А.А. Кирилловых[3]), комплексный институт законодательства преимущественно гражданско-правовой направленности (И.В. Редькин), институт предпринимательского (хозяйственного) права (В.В. Лаптев), подотрасль предпринимательского права (Т.В. Кашанина), межотраслевой правовой институт, «включающий нормы гражданского, предпринимательского права, а также трудового, административного, финансового, налогового права»[4].
Исходя из этих посылок, можно полагать, что корпоративное право является частью (подотраслью) гражданского права, представляющей совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения, возникающие между юридическими лицами и их участниками по поводу создания, осуществления деятельности, реорганизации и ликвидации.
Корпоративное правоотношение
Согласно п. 1.4 § 1 раздела 1 Проекта концепции под корпоративными понимаются «отношения, связанные с участием в юридическом лице и с управлением им», выступающие «в качестве особых гражданско-правовых отношений, которые не могут быть сведены ни к вещным, ни к обязательственным правоотношениям».
Некоторые авторы выделяют корпоративные отношения в широком и узком смыслах.
Так, А.А. Кирилловых под корпоративными правоотношениями в широком смысле понимает «правоотношения, возникающие в связи с осуществлением корпоративной деятельности, т.е. правоотношения, возникающие как внутри корпорации, так и во вне ее, связанные с участием (деятельностью) корпорации… с функционированием юридического лица, направленные на регулирование различных сторон деятельности корпорации»[5]. Также корпоративные отношения в широком смысле понимаются как «отношения, возникающие в связи с предпринимательской деятельностью корпорации как юридического лица, государственным регулированием создания и деятельности корпораций, например, регулированием эмиссии ценных бумаг, аффилированности хозяйственных обществ»[6].
Однако выделение корпоративных правоотношений в широком смысле представляется условным по следующим причинам.
Во-первых, как определяет сама А.А. Кирилловых, «корпоративные отношения отличает специфичность субъектного состава, которая выражается в том, что одним из субъектов всегда является корпорация, а другим (другими) – ее участники»[7], в связи с чем отношения корпорации с третьими лицами, не отвечая условию о специфичности субъектов, не могут признаваться таковыми.
Во-вторых. С одной стороны, если отношения, возникающие между учредителями юридического лица и уполномоченным органом, производящим государственную регистрацию при создании понимать как корпоративные, то логично возникает вопрос о возможности существования корпоративных отношений в условиях, когда юридического лица просто не существует.
С другой – правоотношения, связанные с государственной регистрацией юридического лица, являются публичными, что исключает возможность определения их в качестве корпоративных, поскольку последние имеют ярко выраженный гражданско-правовой характер.
В-третьих, если относить к корпоративным правоотношениям «внешние отношения корпорации с партнерами, кредиторами, персоналом, биржами», то их легко спутать с обычными отношениями имущественного оборота и трудовыми.
Более последовательным является определение корпоративного права как «внутренних отношений в корпорации, например, связанных с участием акционеров (участников) в управлении и контроле за деятельностью общества»[8] (корпоративные отношения в узком смысле).
Кроме того, следует отличать корпоративные отношения для целей правового регулирования и корпоративные отношения в их обыденном понимании.
Так, под корпоративными отношениями для целей правового регулирования мы подразумеваем отношения между участниками (членами) юридического лица и самим юридическим лицом.
Между тем корпоративные отношения в их обыденном понимании являются внутрифирменными (внутриорганизационными) отношениями, складывающимися внутри организации (между сотрудниками организации, между сотрудниками организации и самой организацией, между участниками (учредителями, членами) организации и ее сотрудниками и т.п.).
Поскольку корпоративные отношения, возникающие между сотрудниками организации и самой организацией, могут регулироваться трудовым правом, а также гражданским правом в случае, если сотрудник работает по гражданско-правовому договору, то такие отношения не могут быть признаны корпоративными отношениями для целей гражданско-правового регулирования.
Представляется ошибочным мнение тех авторов, которые к корпоративным отношениям относят исключительно «акционерные правоотношения и правоотношения, связанные с образованием, деятельностью и прекращением деятельности обществ с ограниченной (дополнительной) ответственностью»[9].
Так, по смыслу пунктов 1.3, 2.9, 2.11 подраздела 2 Проекта концепции носителями субъективных корпоративных прав могут быть участники юридических лиц, которые организованы по типу членства (хозяйственные общества, товарищества и кооперативы, ряд некоммерческих организаций).
Определенный интерес также возникает при рассмотрении вопроса об отнесении корпоративных правоотношений к имущественным либо неимущественным. Следует согласиться с мнением тех авторов, которые относят их к «комплексным правоотношениям, сочетающим имущественные и неимущественные – организационно-управленческие элементы»[10].
Некоторые авторы в выделении корпоративных отношений видят доктринальную преемственность тем цивилистам, которые в свое время выделяли в структуре гражданского законодательства организационные правоотношения. Однако мы полагаем, что такая аналогия ошибочна по нескольким причинам.
Во-первых, указанные организационные отношения относились к неимущественным отношениям, в то время как корпоративные отношения являются смешанными.
Так, О.А. Красавчиков выделял три вида неимущественных отношений: личные, складывающиеся по поводу объектов творческой деятельности, организационные[11].
Во-вторых, организационные отношения имели иное содержание. О.А. Красавчиков под организационными отношениями понимал «социальные связи, складывающиеся в процессе заключения договора поставки, договора перевозки грузов и т.д., направленные на упорядочение (нормализацию) иных общественных отношений, действий их участников либо на формирование социальных образований»[12].
Организационные отношения, выделяемые О.А. Красавчиковым, лишь отчасти пересекаются с корпоративными отношениями[13].
М.М. Агарков под организационными отношениями понимал отношения по поводу личных благ (жизнь, здоровье, свобода), а также отношения, регулируемые административным и уголовным правом[14].
Корпоративное право в субъективном смысле
Все корпоративные права, которыми наделены участники юридических лиц, можно разделить на имущественные и неимущественные[15].
К корпоративным неимущественным правам относятся:
– право на участие в управлении делами юридического лица;
– право на информацию о деятельности организации;
– право на выход из юридического лица;
– иные права, предусмотренные законом или учредительными документами юридического лица.
Имущественными корпоративными правами являются:
– право на распределение прибыли;
– право на получение в случае ликвидации юридического лица части имущества, оставшегося после расчетов с кредиторами, или его стоимость (право на ликвидационный остаток);
– право на получение в случае выхода участника из общества или исключения из общества действительной стоимости доли;
– право на отчуждение доли;
– право на преимущественную покупку доли участника юридического лица другим участником организации;
– иные права, предусмотренные законом или учредительными документами юридического лица.
Особенностью корпоративных прав является то, что все они не могут существовать по отдельности, в связи с чем являются правомочиями одного корпоративного права, которое следовало бы именовать как «право участия» или «право на долю». В коммерческих организациях это право является оборотоспособным. Справедливо предположить, что его переход от одного субъекта к другому выражен в переходе доли в уставном или складочном капитале (акций) общества (товарищества) от одного лица к другому.
Защита корпоративных прав
В настоящее время законодатель пытается усилить механизмы защиты корпоративных прав участников организаций. В первую очередь это касается хозяйственных обществ, поскольку именно они становятся объектами недружественных поглощений и слияний.
В правовой литературе под поглощением понимается «совокупность юридических и фактических действий, направленных на установление контроля над поглощаемым юридическим лицом, которое осуществляется в форме приобретения контрольного пакета акций (долей) поглощаемого юридического лица»[16].
Существуют и иные вненаучные категории, характеризующие недружественные поглощения компаний: «рейдерство», «корпоративный грабеж», «захват бизнеса»[17].
У рейдерствоа в России открылось «второе дыхание» с момента введения в действие с 01.07.2002 г. Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» упрощенного порядка государственной регистрации изменений, вносимых в сведения о юридическом лице, которое выражено в отсутствии требования о проведении надлежащей проверки предоставляемых на государственную регистрацию документов[18].
На названные недостатки законодательства о государственной регистрации юридических лиц также указывается в п. 1.2 подраздела 3 Проекта концепции: «действующее законодательство не устанавливает принципа достоверности данных государственного реестра юридических лиц, проверки достоверности этих данных, проверки законности корпоративных решений и сделок с долями и акциями».
Рейдерские атаки, подразумевающие завладение печатью организации (реестром акционеров) и составление подложного протокола общего собрания участников (акционеров) общества, проходят по нескольким направлениям:
– смена руководителя общества;
– вывод неугодных участников из общества;
– отчуждение доли общества третьим лицам;
– составление подложных договоров купли-продажи акций (долей в уставном капитале) общества;
– иные способы.
Защита корпоративных прав нотариусом
Поскольку в большинстве своем, а до недавнего времени все корпоративные документы (протоколы, решения, договоры об отчуждении доли (купли-продаже акций) составляются в простой письменной форме, при государственной регистрации указанных изменений в деятельности обществ представленные документы не вызывают сомнений в их подлинности у государственных регистраторов.
В целях защиты корпоративных прав участников обществ с ограниченной ответственностью был принят Федеральный закон № 312-ФЗ от 30.12.2008 г. «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации», который внес существенные изменения в Федеральный закон № 14 от 08.02.1998 г. «Об обществах с ограниченной ответственностью», в частности, в порядок отчуждения долей участников общества.
Указанные изменения коснулись включения условия об обязательном нотариальном удостоверении сделок по отчуждению долей участников третьим лицам. Данные новеллы законодательства распространили нотариальную защиту не только на права участника общества, отчуждающего долю, но также на право преимущественной покупки указанной доли другими участниками и самим обществом, поскольку нотариус при удостоверении такой сделки проверяет соблюдение прав обладателей и права преимущественной покупки доли, в частности, путем требования представить нотариально удостоверенный отказ от преимущественной покупки.
Таким образом, нотариальная защита была распространена на основной инструмент, дающий право на участие в распределении прибыли общества, а также на управление его делами – на долю участника общества, поскольку «доля участника в уставном капитале удостоверяет наличие обязательственных прав участника в отношении общества»[19].
В правовой литературе возникает множество проблем при определении правовой природы доли. Возможность отчуждения доли указывает на ее оборотоспособность, а следовательно, на характер объекта гражданских прав. Полагаем, что, обладая нематериальной природой, она наряду с имущественными правами может быть отнесена к иному имуществу.[20] Встает вопрос, объектом каких прав она является? Представляется, что она является объектом корпоративных прав. В то же время согласно абз. 2 ч. 2 ст. 48 ГК РФ доля участника общества удостоверяет обязательственные права.
Р.С. Бевзенко определяет долю как «знак, символ тех прав, которые принадлежат участнику общества»[21]. Указанную позицию автор мотивирует следующим образом: «В принципе ведь можно было бы уступать не долю, а права участника. Но в этом случае эти права требовали бы упоминания в полном их составе. Для упрощения оборота прав участников общества с ограниченной ответственностью и было введено понятие доли в обществе с ограниченной ответственностью как символа этих прав»[22].
Нотариальная защита корпоративных прав также выражена при совершении нотариусом такого действия, как свидетельствование нотариусом верности подписи на заявлении о государственной регистрации изменений, вносимых в сведения о юридическом лице.
Следует отметить, что при совершении указанного нотариального действия нотариусы также проверяют полномочия заявителя на подписание соответствующего документа.
Между тем в литературе высказывается недовольство по поводу того, что нотариус осуществляет проверку полномочий в разрез с правилами совершения нотариального действия по свидетельствованию верности подписи, поскольку нотариус по правилам совершения указанного действия имеет право только потребовать предоставления документа, удостоверяющего личность[23].
В связи с подобными заявлениями, а также поскольку нотариат «сочетает функцию по защите прав и законных интересов граждан и юридических лиц с обеспечением публичных интересов общества и государства»[24], целесообразно на законодательном уровне с целью противодействия рейдерству закрепить такое нотариальное действие, как «удостоверение полномочий»[25].
В настоящее время проверка полномочий осуществляется посредством представления подлинников таких документов, как свидетельство о государственной регистрации юридического лица при создании, свидетельство о постановке на учет юридического лица, учредительные документы, протокол (решение) об избрании руководителя юридического лица, выписка из Единого государственного реестра юридических лиц, а также документы, на основании которых вносятся изменения в сведения о юридическом лице.
Между тем на практике нет единообразия в перечне указанных документов. Кроме того, сведения, содержащиеся в одних документах, дублируются в других, и представление всех документов является излишним. Так, например, такие сведения, как основной государственный регистрационный номер, индивидуальный номер налогоплательщика, сведения о руководителе, содержатся в выписке из ЕГРЮЛ, в связи с чем на нормативно-правовом уровне следовало бы установить требование о необходимости представления в качестве документа, подтверждающего полномочия лиц, выписку из ЕГРЮЛ. А подписывать заявление о государственной регистрации изменений, вносимых в сведения о юридическом лице, уполномоченное лицо должно в присутствии нотариуса.
Полагаем, что особого внимания требует процедура принятия решений общим собранием участников хозяйственного общества. Как указано в п. 1.2 раздела 3 Проекта концепции, целесообразно введение императивного правила об обязательном нотариальном удостоверении протокола хозяйственного общества, которыми оформляются важные решения акционеров и собственников.
Как указывается, удостоверение протокола преследует несколько целей: предупредительную (нотариус предупреждает участников нотариального действия о характере совершаемых ими сделок, юридических последствиях их совершения, тем самым ограждая заинтересованных лиц от принятия поспешных, необдуманных решений), консультативную (содействие участникам нотариального действия, что выражается в разработке проектов удостоверяемых документов с учетом интересов всех сторон), доказательственную (придание особой доказательственной силы удостоверенным документам).
Подводя итог вышеизложенному, отметим, что возможности нотариата позволяют создать реальный противовес рейдерским механизмам, в связи с чем меры законодателя по включению нотариата в процесс защиты корпоративных прав не должны быть половинчатыми и ограничиваться установлением требования об обязательном свидетельствовании верности подписи в заявлении о государственной регистрации изменений, вносимых в сведения о юридическом лице, а также нотариальном удостоверении договора об отчуждении доли участника общества третьему лицу и отказа от права преимущественной покупки доли. В силу указанного представляется целесообразным ввести требование об обязательном удостоверении полномочий соответствующих субъектов корпоративного права, установив единообразный перечень подтверждающих полномочия документов, а также распространить механизмы нотариальной защиты на иные виды юридических лиц.
Список литературы
1. Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву. В 2-х т. Т. II. – М.: АО «Центр ЮрИнфоР», 2002. – 452 с.
2. Богатырев Ф.О. Состав относительных неимущественных гражданских отношений // Журнал российского права. – 2002. – № 11. – С. 84–94.
3. Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики / Под общ. ред. В.А. Белова. – М.: Юрайт-Издат, 2007. – 993 с.
4. Жуков А. Понятие «поглощение юридических лиц» в российской корпоративной практике // Право и экономика. – 2006. – № 9; СПС «Гарант».
5. Интернет-интервью с Е.А. Сухановым, заведующим кафедрой гражданского права МГУ им. М.В. Ломоносова, заместителем председателя Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, д.ю.н., профессором: «Перспективы развития гражданского законодательства в России: планы и современные реалии» (http://www.consultant.ru/law/interview/sukhanov.html – Официальный сайт компании «Консультант Плюс»).
6. Кирилловых А.А. Корпоративное право. Курс лекций; СПС «Гарант».
7. Козлов Д. Объем полномочий нотариуса при свидетельствовании подлинности
подписи заявителя // Корпоративный юрист. – 2008. – № 3; СПС «Гарант».
8. Корпоративное право (отв. ред. И.С. Шиткина). Волтерс Клувер. 2000; СПС «Гарант».
9. Красавчиков О.А. Категории науки гражданского права. Избранные труды: В 2 т. Т. 1. М.: Статут, 2005. – 492 с.
10. Проблемы корпоративного права в арбитражной практике; СПС «Гарант».
11. Тархов В.А. Понятие гражданского права. Издательство Саратовского ун-та. – 1987. – 159 с.
12. Усович Л.В. Может ли нотариат помочь в борьбе с рейдерами? // Нотариус. – 2006. – № 3. – С. 6–11.
13. Черемных И.Г. Сочетание публично-правовых и частноправовых аспектов в правовой природе института российского нотариата // Государство и право. – 2006. – № 3. – С. 37–45.
[1] Концепция развития гражданского законодательства также содержит разделы, посвященные развитию законодательства о ценных бумагах и финансовых сделках, законодательству о вещном праве, совершенствованию общих положений Гражданского кодекса России, а также общих положений обязательственного права России.
[2] Интернет-интервью с Е.А. Сухановым, заведующим кафедрой гражданского права МГУ им. М.В. Ломоносова, заместителем председателя Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, д.ю.н., профессором, «Перспективы развития гражданского законодательства в России: планы и современные реалии» (http://www.consultant.ru/law/interview/sukhanov.html – Официальный сайт компании «Консультант Плюс»).
[3] См.: Кирилловых А.А. Корпоративное право. Курс лекций / СПС «Гарант».
[4] Цит. по: Корпоративное право (отв. ред. И.С. Шиткина). М.: Волтерс Клувер. 2000 / СПС «Гарант».
[5] Кирилловых А.А. Указ. соч. / СПС «Гарант».
[6] Корпоративное право (отв. ред. И.С. Шиткина). Волтерс Клувер. 2000 / СПС «Гарант».
[7] Кирилловых А.А. Указ. соч. / СПС «Гарант».
[8] Корпоративное право (отв. ред. И.С. Шиткина). М.: Волтерс Клувер. 2000 / СПС «Гарант».
[9] Там же; СПС «Гарант».
[10]Там же / СПС «Гарант».
[11]Богатырев Ф.О. Состав относительных неимущественных гражданских отношений // Журнал российского права. – 2002. – № 11. – С. 84.
[12]Красавчиков О.А. Категории науки гражданского права. Избранные труды: В 2 т. Т. 1. М.: Статут, 2005. – С. 43, 53.
[13]О.А. Красавчиков выделял организационно-делегирующие отношения (избрание руководителя организации), организационно-предпосылочные (отношениям, связанные с процессом заключения договора), организационно-контрольные (отношения по контролю одной стороны договора над другой), организационно-информационные (отношения по информированию одной стороны договора другой стороны о существенных обстоятельствах) (Красавчиков О.А. Указ. соч. С. 54).
[14]Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву. В 2-х т. Т. II. – М.: АО «Центр ЮрИнфоР», 2002. – С. 306.
[15]Как указывает В.А. Тархов, имущественные отношения – это отношения по поводу вещей и иных материальных благ, как наличествующих, так и безналичных. Отношения по поводу действий, не связанных с передачей вещей и иных материальных благ или нематериальных благ, представляют собой отношения неимущественные (Тархов В.А. Понятие гражданского права. Издательство Саратовского ун-та. – 1987. – С. 48).
[16]Жуков А. Понятие «поглощение юридических лиц» в российской корпоративной практике // Право и экономика. – 2006. — № 9 / СПС «Гарант».
[17]Усович Л.В. Может ли нотариат помочь в борьбе с рейдерами? // Нотариус. – 2006. – № 3. – С. 7.
[18]Усович Л.В. Указ. соч. С. 6–7.
[19] Корпоративное право (отв. ред. И.С. Шиткина). – М.: Волтерс Клувер. 2000; СПС «Гарант».
[20]При рассмотрении правовой природы доли В.В. Лапач указывает следующее: «Было бы разумным унифицировать подход к правовому статусу долей и бездокументарных акций, отнеся их к совокупности неимущественных и имущественных прав, подлежащих овеществлению с целью наделения их владельцев механизмом защиты прав собственника (в первую очередь механизмом виндикации и реституции)» (Проблемы корпоративного права в арбитражной практике; СПС «Гарант»).
[21]Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики / Под общ. Ред. В.А. Белова. – М.: Юрайт-Издат, 2007. – С. 339–340.
[22]Там же. С. 339–340.
[23]См.: Козлов Д. Объем полномочий нотариуса при свидетельствовании подлинности подписи заявителя // Корпоративный юрист. – 2008. – № 3; СПС «Гарант»;
п. 1.5 подраздела 3 Проекта концепции также указывает на то, что нотариус при свидетельствовании верности подписи заявителя на заявлении о государственной регистрации юридического лица и изменений в сведения о юридическом лице не вправе проверять достоверность данных об учредителях юридического лица и других сведений, вносимых в государственный реестр юридических лиц.
[24]Черемных И.Г. Сочетание публично-правовых и частноправовых аспектов в правовой природе института российского нотариата // Государство и право. – 2006. – № 3. – С. 38.
[25]В юридической литературе давно вносятся предложения по введению требования об обязательном нотариальном удостоверении подписей лиц в протоколе общего собрания акционеров (участников), на котором принимается решение об избрании исполнительных органов общества.