Людмила Безрукова

Вчера Конституционный суд огласил постановление, уточняющее процедуру проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении их собственных коллег в мантиях.

Можно ли устанавливать прослушивающую аппаратуру в кабинете судьи? Не нарушает ли это Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации», в частности, положений его пункта 7 статьи 16? На эти вопросы ответил Конституционный суд РФ, вынеся решение по делу, которое рассматривалось на основании жалобы судьи в отставке Ворошиловского районного суда Ростова-на-Дону Игоря Аносова.

В своей жалобе он просил проверить также конституционность части первой статьи 9 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности».

Напомним, в отношении Аносова летом прошлого года было возбуждено уголовное дело по подозрению в вымогательстве им взятки «в обмен» на щадящий для подсудимой приговор. На основании постановления Краснодарского краевого суда следствием для проведения оперативно-розыскных мероприятий было запрошено разрешение на установку в кабинете судьи прослушивающей аппаратуры. Аносов и его адвокат, не отрицая, что само событие (вымогательство взятки) имело место, посчитали, что нарушен был порядок проведения оперативно-розыскных мероприятий. В частности, с нарушением закона было добыто разрешение на «прослушку». Ведь судья, считают они, неприкосновенен. И органы дознания должны были обратиться за разрешением не в Краснодарский краевой суд, а в Ростовский областной.

Позиция КС РФ, озвученная вчера председательствующим на данном процессе судьей Конституционного суда Валерием Зорькиным, однозначна: ограничение прав на неприкосновенность частной жизни, жилища, тайну переписки и телефонных переговоров, гарантированных КС РФ, возможно лишь на основании судебного решения. В отношении судьи Верховного суда республики, края, области, Москвы и Питера, суда автономной области или автономного округа подобное решение может приниматься Верховным судом, точнее, его председателем или зампредом ВС. В то же время специфика оперативно-розыскной деятельности предполагает конспирацию, соблюдение гласных и негласных методов и средств. Особое значение имеет обеспечение тайны информации о планируемых мероприятиях в отношении лица, подозреваемого в подготовке или совершении преступления. Самостоятельно определять суд, в котором подлежат рассмотрению соответствующие материалы, следствие не вправе. Соответственно, оспариваемое И.В. Аносовым законоположение не содержит нормативных предпосылок для нарушения закрепленного Конституцией РФ права каждого на судебную защиту. А изменение территориальной подсудности вопроса о даче разрешения на проведение оперативно-розыскных мероприятий допустимо, если объективно необходимы неотложные действия, «промедление в проведении которых может привести к совершению преступления», как уточняется в постановлении КС.

Полномочный представитель президента РФ в Конституционном суде Михаил Кротов так прокомментировал это решение КС РФ:

— Тот аспект, который затронул сегодня в своем решении Конституционный суд, касается тех случаев, когда могут возникнуть сомнения в объективности суда, выдавшего разрешение для проведения оперативно-розыскных мероприятий. Вот тогда нужно обращаться в вышестоящий судебный орган, чтобы он определил подсудность. Ну а вопросы оперативно-розыскной деятельности и предусмотренные процессуальным законом — это разные действия. Есть специальный Закон «Об оперативно-розыскной деятельности», который не охватывается Уголовно-процессуальным кодексом. Поэтому, на мой взгляд, КС РФ принял сегодня логичное и обоснованное решение.